Готова ли я, наконец, сформулировать, чем она мне нравится? Пожалуй, я не разойдусь с критиками-искусствоведами, ее биографами и многими, кто был щедро одарен возможностью с ней общаться. Все они говорят о ее невероятном таланте проживания того, что она в данный момент поет.
Когда я посмотрела видеозаписи, тоже не смогла это забыть: степень ее физического присутствия в том, что она исполняет. Я много раз (часто утром во время пробежки) думала, с чем бы это можно было сравнить. С тем, когда мы плачем? Мы тогда очень становимся самими собой. Молимся? Если мы искренни в этот момент, то, вероятно очень уязвимы. Мы хотим это спрятать. Или, может, это, как ребенок: увидел автобус, и радуется. Но пройдет время, и видишь этот самый автобус, а разве испытываешь те же чувства? А она как-то умела вынести на сцену и свою бесконечную уязвимость, и эти спонтанные первые реакции. Конечно, это стараются делать все актеры, но такая свежесть бывает редко.
Майя Плисецкая говорила, что всегда старается немного по-другому исполнить танец, чтобы не допустить штампов и заезженности.
А у Пиаф — и жесты не менялись. И я смотрю "Аккордеониста" 1954 года, а потом — более позднее исполнение. И уже знаешь и манеру, и что будет, а — как в первый раз смотришь.
Я цитирую из ее книги "На балу удачи":
"Меня часто спрашивают, как я их [песни] воплощаю на сцене. Вопрос этот всегда приводит меня в замешательство. Может показаться, что я смеюсь над всем светом, когда отвечаю, что доверяю лишь своему инстинкту. И все же это святая правда. Не могу сказать, что песни рождаются сами по себе, но это немного и так.
Я учу слова и музыку за роялем одновременно. И за этой работой мне в голову приходят разные мысли. Я не бегаю за ними, а жду их появления. Естественный жест, который невольно вырывается у меня во время какой-либо фразы, если он затем повторится в том же месте, можно в дальнейшем закрепить.
Я мало жестикулирую, ибо считаю, что единственным и полезным является жест, что-то добавляющий к исполняемой песне. Например, в конце «Заигранной пластинки», превосходной песни Мишеля Эмера, я делаю жест, который напоминает зрителю об иголке, попадающей на одну и ту же бороздку, в результате чего все время повторяется одна и та же, словно разбитая на две части фраза о надежде:
«Есть над... есть над... есть над...»
Увы! Я не могу найти видеозаписи "Заигранной пластинки" ("Le disque use"). Имеются лишь фотографии. Вот эта, например:
читать дальше
... А еще у нее есть песня... На музыку Маргерит Монно. Начинается со слов "Moi, j'essuie les verres au fond du café — Я вытираю стаканы в глубине кафе". Она периодически возвращается к этой бытовой детали через все содержание, а содержание чертовски грустное. Какое-то время я не знала, как называется эта песня. Наугад набрала в поисковой строке слова из середины по-французски. И тут же получила название: "Les amants d'un jour" — "Любовники на день". Это, чтобы я могла дать ссылку: fr.lyrsense.com/edith_piaf/les_amants_dun_jour (слева — французский текст, правее — русский, еще правее — плеер).
Там в конце разбивается стакан. Или бокал. И мне казалось, что это, наверное, только в студийной записи. Что вряд ли она разбивала бокал на сцене. Но потом мне попадается фотография. Такая:
читать дальше
Может ли это быть фрагментом исполнения? Что, правда разбивала бокал на сцене ? Каждый раз? Она могла! И ведь живы еще люди, которые не только слышали, которые были в зале, когда она это пела.
Когда я посмотрела видеозаписи, тоже не смогла это забыть: степень ее физического присутствия в том, что она исполняет. Я много раз (часто утром во время пробежки) думала, с чем бы это можно было сравнить. С тем, когда мы плачем? Мы тогда очень становимся самими собой. Молимся? Если мы искренни в этот момент, то, вероятно очень уязвимы. Мы хотим это спрятать. Или, может, это, как ребенок: увидел автобус, и радуется. Но пройдет время, и видишь этот самый автобус, а разве испытываешь те же чувства? А она как-то умела вынести на сцену и свою бесконечную уязвимость, и эти спонтанные первые реакции. Конечно, это стараются делать все актеры, но такая свежесть бывает редко.
Майя Плисецкая говорила, что всегда старается немного по-другому исполнить танец, чтобы не допустить штампов и заезженности.
А у Пиаф — и жесты не менялись. И я смотрю "Аккордеониста" 1954 года, а потом — более позднее исполнение. И уже знаешь и манеру, и что будет, а — как в первый раз смотришь.
Я цитирую из ее книги "На балу удачи":
"Меня часто спрашивают, как я их [песни] воплощаю на сцене. Вопрос этот всегда приводит меня в замешательство. Может показаться, что я смеюсь над всем светом, когда отвечаю, что доверяю лишь своему инстинкту. И все же это святая правда. Не могу сказать, что песни рождаются сами по себе, но это немного и так.
Я учу слова и музыку за роялем одновременно. И за этой работой мне в голову приходят разные мысли. Я не бегаю за ними, а жду их появления. Естественный жест, который невольно вырывается у меня во время какой-либо фразы, если он затем повторится в том же месте, можно в дальнейшем закрепить.
Я мало жестикулирую, ибо считаю, что единственным и полезным является жест, что-то добавляющий к исполняемой песне. Например, в конце «Заигранной пластинки», превосходной песни Мишеля Эмера, я делаю жест, который напоминает зрителю об иголке, попадающей на одну и ту же бороздку, в результате чего все время повторяется одна и та же, словно разбитая на две части фраза о надежде:
«Есть над... есть над... есть над...»
Увы! Я не могу найти видеозаписи "Заигранной пластинки" ("Le disque use"). Имеются лишь фотографии. Вот эта, например:
читать дальше
... А еще у нее есть песня... На музыку Маргерит Монно. Начинается со слов "Moi, j'essuie les verres au fond du café — Я вытираю стаканы в глубине кафе". Она периодически возвращается к этой бытовой детали через все содержание, а содержание чертовски грустное. Какое-то время я не знала, как называется эта песня. Наугад набрала в поисковой строке слова из середины по-французски. И тут же получила название: "Les amants d'un jour" — "Любовники на день". Это, чтобы я могла дать ссылку: fr.lyrsense.com/edith_piaf/les_amants_dun_jour (слева — французский текст, правее — русский, еще правее — плеер).
Там в конце разбивается стакан. Или бокал. И мне казалось, что это, наверное, только в студийной записи. Что вряд ли она разбивала бокал на сцене. Но потом мне попадается фотография. Такая:
читать дальше
Может ли это быть фрагментом исполнения? Что, правда разбивала бокал на сцене ? Каждый раз? Она могла! И ведь живы еще люди, которые не только слышали, которые были в зале, когда она это пела.